Князья Преисподней - Страница 45

— Значит, он в безопасности?

— Не вполне. На него напали китайцы, подосланные — он в полном порядке, мадам, уверяю вас, — подосланные не Хобартом, чьего отпрыска я бы охотно оставил гнить в тюрьме, но теми, кому не по нраву пришелся его интерес к событиям в шахте Шилю. Он не ранен, — добавил он, заметив выражение ее лица. — Разве что несколько синяков. Но ни он, ни я не знаем, кто стоит за этим нападением — немцы, китайцы, или же и вовсе японцы.

— Ему по-прежнему грозит опасность?

— Да, если его обнаружат. Поэтому он поручил мне позаботиться о том, чтобы завтра где-нибудь нашли его окровавленную одежду и решили бы, что он мертв. Он хочет — и в этом я с ним согласен — затаиться до тех пор, пока не узнает, кто его преследователи. Он также просит вас, сударыня, вести себя так, будто вы полностью уверились в его смерти. Вы справитесь с этим?

Она кивнула, чувствуя, как холодеет в груди. А если у нее не получится?..

Некоторое время нечеловеческие глаза смотрели на нее, словно изучая, затем Исидро улыбнулся и снова взял ее за руку.

— Хорошо, — сказал он. — Карлебаху об этом знать не надо, как и вашей горничной, и всем прочим.

— Старик будет в отчаянии! — воскликнула Лидия, хотя и понимала, что ее муж прав. — Он любит Джейми как родного сына. К тому же он недавно лишился друга, Матьяша… жестоко так поступать с ним. Но он и в самом деле отвратительный актер, — с грустью признала она. — Он никого не сможет обмануть, если сам не будет верить в то, что говорит. И ему нельзя, как женщине, укрыться под вуалями и запереться ото всех в своей комнате… господи, ведь именно это мне и предстоит сделать утром. Интересно, где можно приобрести… Говорите, кто-то нанял убийц?

— Их кровь осталась на его пиджаке и пальто, которые вскорости обнаружат в старом дворцовом пруду. Ваш муж — умелый боец, — краешек губ дрогнул в намеке на улыбку, которую у человека назвали бы сожалеющей. — Куда более умелый, чем я в свое время.

— Вам приходилось драться на дуэли?

Лидия попыталась представить его таким, каким он был до того, как штамм вампиризма высветлил его волосы и глаза, до того, как долгие годы уединения и наблюдений открыли ему ужасающие истины о природе человечества. Жуткие шрамы на лице и горле, оставленные когтями хозяина Константинополя, за три года ничуть не изменились, хотя Исидро как-то рассказал ей, что в свое время сильно обгорел на солнце и полностью исцелился.

— Прошу прощения, — торопливо добавила она. — Меня это не касается…

— Будучи испанцем и католиком, в Англии я едва ли мог избежать дуэлей. К тому же тогда я был глуп и считал, что могу ходить везде, где мне заблагорассудится. Сейчас я оглядываюсь на себя прежнего и удивляюсь, что дожил до встречи с бессмертным.

Лидия молча смотрела на его освещенное светом камина лицо, надменное и холодное, как у надгробного изваяния. Каким он был при жизни? Острое осознание его присутствия прошло, и теперь она испытывала по отношению к нему лишь доверие и дружеское расположение.

— Не могли бы вы передать ему весточку от меня?

— Если вы попросите, сударыня, — Исидро встал и взял длиннополое пальто, свешивавшееся со спинки стула. — Но все мои инстинкты подсказывают мне, что выходить за пределы Посольского квартала — все равно что подставлять шею под лезвие меча. Пекинские вампиры незримо наблюдают за мной, и даже в этих стенах мне грозит опасность. Вы бы посмеялись надо мной, если бы увидели, как я на цыпочках, подобно вору, прокрадываюсь от водяных ворот к железнодорожной станции, чтобы поохотиться в деревушках с непроизносимыми названиями, и все время боюсь, что не смогу вернуться до рассвета.

— Что ж, вы это заслужили, — заметила Лидия.

— Воистину так, — холодные тонкие пальцы коснулись ее руки. — Отец Орсино, испанский священник, провел в шахтах Шилю три столетия, сочиняя опровержение постулатам Лютера, и он умоляет меня забрать его записи из покинутого им укрытия, чтобы он мог доставить их папе, которому и посвящен его труд… право же, страшно становится, как подумаешь о его размерах.

— Вы собираетесь проникнуть в шахту? — спросила она, содрогнувшись при воспоминании о том, что рассказал ей Джейми о напавших на него созданиях. О распухшем посиневшем лице Ито. «Они заполняют мой разум…»

— По меньшей мере, я собираюсь подобраться как можно ближе и увидеть все, что только можно увидеть. Сейчас нам более всего не хватает знаний об этих Иных: их количестве, передвижениях, природе и образе их мышления. Не только ваш муж служил своей стране подобным образом, сударыня. Когда я впервые прочел об этих созданиях, мне пришло в голову, что часть сведений о них сможет собрать только немертвый.

Призыв к осторожности застрял у нее в горле: «Я НЕ МОГУ просить его поберечь себя, ведь его расследование вполне может закончиться убийством нескольких ни в чем не повинных людей».

И снова она ощутила всю правильность некогда сказанных Исидро слов. Между живыми и мертвыми не может быть дружбы. Разве что мертвые откажутся продлевать свое земное существование за счет чужих жизней.

Но когда она заглянула ему в глаза и увидела в их многомерных желтых глубинах, что все эти мысли ему знакомы, ее сердце болезненно сжалось.

Исидро поклонился и поцеловал ей руку. За белым шелком холодных губ скрывались убийственные клыки. Теряющиеся в складках бархата часы над камином мелодично пробили четыре часа.

— Будить вас каждую ночь было бы жестоко с моей стороны, сударыня. Если вы сочтете нужным встретиться со мной, не задергивайте шторы на одном из окон спальни.